anikanich

Много ли мы знаем о том, как мы воспринимаем запахи? И как функционирует интереснейшая акустическая система уха? Ведь мир вокруг попадает в наше сознание только посредством органов-посредников. Здесь будут публиковаться и обсуждаться материалы о работе анализаторов и природе восприятия.
Что такое нос? Глупый вопрос, скажете вы. Каждому хорошо известно, что такое нос. Пожалуй, ни к какой другой части тела так часто не обращалась фантазия поэтов, писателей, сказочников. «Нос» Николая Васильевича Гоголя и «Карлик Нос» немецкого писателя-сказочника Вильгельма Гауфа, сказка «Чей нос лучше» Виталия Бианки и поэма «Мороз Красный Нос» Н.А. Некрасова. Иногда нос определяет доминирующую черту внешности и по нему дают прозвище человеку: «носатый», «курносый», «безносый». От данных когда-то в старину прозвищ образовывались фамилии. Откройте любой телефонный справочник, и вы найдете десятки Носовых, Горбоносовых, Кривоносовых, Курносовых, Безносовых, Ноздревых, Красноносовых и даже Носатых и Перебейнос.
Итак, что такое нос, все мы знаем. Не на самом деле, когда в повседневной жизни, в быту говорят «нос», то обычно подразумевают только наружный нос. А это только 1/3 часть от носа. Не менее важна (а вероятнее всего, и более) полость носа.
В наружном носе различают спинку, скаты, крылья, кончик и корень носа. Форма наружного носа весьма вариабельна и во многом зависит от индивидуальных и национальных особенностей человека. Сравните, например, форму носа у жителей Казахстана (монголоидный, приплюснутый нос) и Грузии (кавказский, горбатый нос).
Полость носа представляет собой удлиненный канал, проходящий через всю толщу лицевого черепа и соединяющий наружную среду с носоглоткой. Спереди этот канал прикрыт наружным носом – хрящевым образованием, имеющим форму пирамиды. На скелетизированном черепе наружный хрящевой нос отсутствует, и полость носа открывается характерным провалом, который так любят изображать на столбах электролиний высокого напряжения или на пиратских эмблемах. Называется этот провал грушевидным отверстием.
Полость носа начинается отверстиями, называемыми ноздрями и расположенными в горизонтальной плоскости, и заканчивается отверстиями, соединяющими полость носа с носоглоткой и расположенными в вертикальной плоскости – хоанами. Такая форма расположения отверстий далеко не случайна. Воздушная струя, попадая в полость носа при вдохе, вследствие горизонтального расположения ноздрей направляется вверх, описывает широкую дугу и устремляется в вертикально расположенные хоаны. Пройдя длинный дугообразный путь, воздух успевает нагреться, очиститься от пыли, увлажниться и достичь обонятельной зоны, расположенной в верхних отделах полости носа. При выдохе, вследствие вертикального расположения хоан, воздух прямо по нижней части полости носа устремляется кратчайшим путем наружу.
Вот какое интересное приспособление создано природой. В этой связи хочется привести любопытное наблюдение – как древние люди представляли себе процесс создания столь хитроумного устройства, как нос. Послушайте легенду, записанную известным английским этнографом Джеймсом Джорджем Фрэзером у дикарей племени била-ан на острове Минданао, одном из Филиппинских островов.
В начале веков жил некий бог по имени Мелу, который создал по своему образу и подобию двух живых существ. Но когда он был еще занят своим творением, явился Тау-Далом-Тана и потребовал позволить ему самому сделать оба носа. После горячего спора с создателем он добился-таки своего и сделал носы, но, прилаживая их к лицам наших прародителей, к несчастью, поставил вверх ноздрями. А потом начался большой дождь, и оба родоначальника человечества едва не погибли, потому что вода стекала с их голов прямо в ноздри. К счастью, создатель вовремя заметил бедственное положение людей, спустился с облаков, снял их носы, и поставил каждый на свое место.
Полость носа делится на две симметричные части перегородкой, состоящей из костных и хрящевых элементов. При некоторых патологических процессах (нарушение равномерного роста лицевого скелета, сдвигание перегородки в сторону при прохождении ребенка по родовым путям, спортивная или бытовая травма носа – переломы) перегородка отклоняется в сторону от средней линии или искривляется наподобие латинской буквы S. 30 процентов европейцев, то есть почти каждый третий, имеет ту или иную степень искривления перегородки носа. Если искривление столь велико, что мешает нормальному дыханию, то необходимо производить реконструктивные операции на перегородке носа. К счастью, это требуется далеко не всем людям с кривой перегородкой.
На боковых стенках полости носа находятся три напоминающие створки обычных речных раковин-перловиц носовые раковины. Они делят полость носа на три носовых хода: верхний, средний и нижний. В основе раковин лежит кость (самостоятельная косточка, как в нижней носовой раковине, или отростки решетчатой кости, как в верхней и средней). Но основную массу раковины составляет не кость, а кавернозные тела. Это система полостей, которые при необходимости могут заполняться кровью. Тогда кавернозное тело увеличивается в объеме, становится твердым и упругим. Следовательно, запомним, носовые раковины могут менять свой объем в зависимости от внешних условий.
В полости носа различают две части; обонятельную и дыхательную. Обонятельная область занимает весь верхний носовой ход и верхнюю половину среднего хода. Она выстлана особым обонятельным эпителием и обеспечивает обонятельную функцию носа. Вся остальная часть полости носа выстлана мерцательным эпителием. Как понятно из самого названия, его клетки снабжены множеством ресничек, находящихся в постоянном движении, мерцании. Мерцание каждой реснички состоит из двух фаз – медленной и быстрой. Медленно ресничка отклоняется вперед, а затем быстро, подобно взмаху хлыста, назад. А так как движения всех ресничек согласованы, то по всей полости носа идут волнообразные движения ресничек, подобные колебанию ковыля в степи под порывами ветра.
Для чего это нужно? При дыхании с воздухом в нос постоянно попадают мельчайшие пылевые частицы. Они оседают на слизистой оболочке полости носа и колебаниями ресничек проталкиваются к носоглотке, а далее выплевываются или проглатываются и обезвреживаются желудочным соком. Так работает система защиты, предотвращающая попадание пылевых частиц в легкие.
Можно измерить скорость транспорта этих пылевых частиц в полости носа, и притом весьма оригинальным способом. В преддверие носа, на слизистую оболочку, помещают несколько пылинок очищенного угля. Если ровно через 10...12 минут мы заглянем в рот, то увидим черные пылинки угля на задней стенке глотки. Значит, «транспортная система» полости носа уже доставила их по назначению.
Можно сделать еще проще: поместить в преддверие носа пылинки сахарина. Так как вкусовых волокон в полости носа нет, то и сладкого вкуса сахарина ощущаться не будет. А как только реснички доставят сахарин в глотку, к вкусовым волокнам, человек почувствует сладкий привкус. Интересно, что «транспортное время» в этом случае также будет составлять. в норме 10...12 минут.
Двумя этими методиками, «угольной» и «сахариновой», пользуются врачи-оториноларингологи для определения скорости транспортной функции носа. При различных заболеваниях (например, при насморке) она может замедляться и даже пропадать совсем, а это ведет к нехорошим последствиям – скоплению и нагнаиванию секрета в полости носа. В научных целях используют более тонкие методики, например, маркирование пылевых частиц специальными радиоизотопными маркерами, так что за судьбой частицы можно проследить на любом отрезке пути.
Вот вы вкратце и познакомились с анатомией носа. Но это, оказывается, еще не все. К носу относится и система околоносовых пазух. Их несколько, все они парные (то есть если пазуха расположена на правой стороне, то точно такая же есть и на левой). Теперь попытаемся выяснить, для чего нужен нос.
«Ну, это нам ясно! – скажете вы. – Дышать и нюхать. Дышать воздухом и нюхать цветочки. Ведь верно?»
И да, и нет. Верно то, что вы назвали две важные функции носа – дыхательную и обонятельную, но этого мало. Ведь мы упомянули уже и о других функциях, например, о защитной. Мельчайшие пылевые частицы выводятся из носа благодаря мерцательной деятельности ресничек (более крупные задерживаются волосками, расположенными в преддверии носа). К защитной функции относят также чихание и слезоотделение, о них мы поговорим отдельно.
Но и это еще не все. Существует еще согревательная функция полости носа. Какая бы температура ни стояла на улице (пусть даже лютые февральские морозы воздух, поступающий в легкие, предварительно нагревается в полости носа до 36...37 градусов Цельсия. Значит, нос является уникальным кондиционером. Попробуйте-ка назвать хоть один искусственный кондиционер с таким коэффициентом полезного действия – нагревания на 40...50 градусов за секунду?
Чем ниже температура окружающего воздуха, тем больше набухают кавернозные тела носовых раковин, а следовательно, тем более тонкой струйкой проходит воздух между перегородкой и носовыми раковинами и тем лучше нагревается. Вам, наверное, знакомо ощущение заложенности носа при выходе из теплого помещения на мороз. Это происходит вследствие рефлекторного отека носовых раковин.
Нам, жителям северных широт, привычно говорить о морозах, о согревающей функции носа. А как это применить к уроженцам Африки или знойных азиатских пустынь? Какой температуры воздух поступит в легкие, если на градуснике +50 градусов? Те же 36...37 градусов. Полость носа способна не только нагревать, но и охлаждать проходящий воздух. Поэтому правильнее было бы говорить не о согревающей, а о кондиционирующей функции полости носа.
К кондиционирующей функции относится также и увлажнение поступающего воздуха в полости носа, так как слишком сухой воздух неблагоприятно сказывается на деятельности легких. Как вы думаете, какой объем жидкости в сутки расходуется на увлажнение поступающего воздуха? 500 миллилитров, ровно пол-литра. В это трудно поверить, но это так, цифра эта подтверждена неоднократными экспериментами ученых.
Мы перечислили только основные функции носа, но ведь существуют еще и дополнительные. Например, мимическая, косметическая – ведь это тоже важно, и мы посвятим этим функциям отдельные разделы.
Существует еще резонаторная функция носа. Попробуйте-ка зажать нос пальцами и произнести несколько фраз. Вы почувствовали, что голос приобрел неприятный гнусавый оттенок. О причинах этого мы расскажем в специальной главе, посвященной голосообразованию.
Ну а зачем же нужны пазухи? Они принимают участие в кондиционировании поступающего воздуха. При каждом вдохе в пазухи поступает холодный воздух, а из пазух в носоглотку уже нагретый и увлажненный. Смешиваясь с поступающей воздушной струей, он способствует ее нагреванию и увлажнению. Пазухи также участвуют в резонаторной функции носа.
Но основная, главная функция околоносовых пазух состоит в облегчении веса черепа. Человек превратился в прямоходящее существо, встал на ноги. При этом по сравнению с четвероногими животными у него кардинальным образом переместился центр тяжести. Теперь он располагается на уровне поясницы, что наиболее благоприятно для прямохождения. Предположим, что на месте пустого, заполненного воздухом пространства околоносовых. пазух носа находилась бы кость. Вес черепа значительно бы увеличился. Значит, для сохранения центра тяжести на уровне поясницы пришлось бы компенсаторно наращивать массу нижней части тела, а это бы, в свою очередь, сказалось на подвижности. Как видите, в природе все взаимосвязано.

anikanich

В мире запахов
Итак, нам предстоит выяснить, как мы... И тут бодрое изложение придется прервать и задуматься. Как же нам обозначить действие, посредством которого мы чувствуем запахи? Нюхаем? Нет, пожалуй, не совсем так. Обоняем? Тоже как-то не по-русски. «Мы слышим запахи» – иногда можно встретить и такой термин, механически переносящий чувство слуха на чувство обоняния. Так что же получается? Выходит, у нас даже не существует глагола, который мог бы обозначить обонятельное восприятие.
Действительно, обоняние. – весьма и весьма загадочное чувство, на первый взгляд, казалось бы, такое простое и понятное. Но это только на первый взгляд. Прошу приготовиться: какие бы вопросы ни возникали в этой главке, все они получат весьма неожиданные объяснения, а многие и вовсе останутся без ответа. Что поделаешь – такое загадочное чувство.
И тем не менее – это первый дистантный рецептор живых организмов, то есть древнейшее чувство. Задолго до того как развивались и совершенствовались зрение и слух, обоняние обеспечивало живым существам две их главнейшие функции – питание и размножение. Поэтому корковые центры этого анализатора находятся у человека в древнейшей части головного мозга – в обонятельном мозге, в так называемой извилине морского коня и аммониевом роге.
Рядом с обонятельным мозгом находится лимбическая система, отвечающая за наши эмоции. Поэтому все запахи эмоционально окрашены, все вызывают у нас те или иные переживания, приятные или же неприятные, «безразличных» запахов не существует. Именно запахи быстрее всего пробуждают память, и не логическую, а именно эмоциональную. Вот среди страниц книги нам попался засушенный цветок с едва заметным ароматом. Мы еще не успели осознать, что это за запах, а память услужливо рисует нам картины лета, цветущего луга, жужжащих шмелей, жаркого солнца, застывших стрекоз над ручьем.
Вы спешите на работу в переполненном вагоне метрополитена, как вдруг...
И непонятно мне, откуда
Донес сквозняк подземных шахт
Твоих духов неуловимых
Едва заметный аромат...
И сразу же у вас пробуждается целая цепь ассоциаций, и никакие силы не могут помешать ходу ваших мыслей, а все из-за чего? Из-за мимолетного знакомого запаха.
Японские ученые провели интереснейший эксперимент. Вновь синтезированное химическое вещество, обладавшее доселе неизвестным запахом, впервые предъявили двум группам испытуемых в разных ситуациях. Первой группе в момент радостного события (выплата премий а второй – при решении арифметической задачи с заранее запрограммированной ошибкой. Человек всячески пытался ее решить, переживал, нервничал, но у него ровным счетом ничего не получалось. Когда через какое-то время испытуемым вновь предъявляли этот запах, то первая группа оценивала его как приятный, а вторая – как неприятный.
Приятный – неприятный, скажете вы, это все очень расплывчато. Что они, не могли охарактеризовать его более конкретно? Нет, не могли. Дело в том, что у людей отсутствует абстрактное представление о запахах. В то время, как существует представление о соленом, горьком, кислом, сладком вкусе, когда можно выделить основные цвета спектра, представление о запахах является чисто предметным. Мы не можем охарактеризовать запаха, не называя вещества или предмета, которому он свойствен. Мы говорим о запахе роз или запахе лука, в некоторых случаях мы пытаемся обобщить запахи группы родственных веществ или предметов, говоря о цветочном или фруктовом запахе, запахах кухонных, парфюмерных, лакокрасочных. Точно так же невозможно вызвать в воображении какой-либо запах, не связывая его с определенным предметом.
И все-таки запахи неоднократно пытались классифицировать, систематизировать, объединять в группы, используя элементы сходства запахов.
Самая старая из всех известных классификаций запахов принадлежит хорошо знакомому нам по школьному курсу зоологии Карлу Линнею, который предложил свою классификацию в 1756 году и при этом разбил все запахи на 7 классов.
С тех пор неоднократно предлагались все новые и новые классификации, количество групп запахов в этих классификациях колебалось от 4 до 18, и все-таки ни одна из них не отвечает современным требованиям. Разберем несколько подробнее самые удачные из этих классификаций.
Одной из наиболее разработанных и наиболее употребляемых систем классификации является система X. Цваардемакера, опубликовавшего ее в первом варианте в 1895-м, а в окончательном виде – в 1914 году. Цваардемакер делил все пахучие вещества на 9 классов.
Некоторые классы Цваардемакер делил на подклассы. Так, среди ароматических запахов он выделял: а) камфарные запахи, б) пряные, в) анисовые, г) лимонные и д) миндальные запахи. Среди бальзамических запахов: а) цветочные, б) лилейные и в) ванильные запахи.
Классификация Цваардемакера подвергалась и подвергается справедливой критике (но, несмотря на это, ею, за неимением лучшей, иногда продолжают пользоваться до сих пор). Классификация эта очень субъективна. Например, к классу противных запахов Цваардемакер отнес лишь 2 подкласса: а) наркотические запахи и б) запах клопов. Несмотря на явно неполную трактовку запахов этой группы, в ней есть и принципиальная неточность: наркотики обладают весьма различными запахами. Разница между каприловыми, противными, и тошнотворными запахами также весьма субъективна и вряд ли заслуживает выделения в разные группы.
К сожалению, один из важнейших недостатков системы Цваардемакера – произвольность в распределении веществ по различным классам – существует и в некоторых других системах классификации запахов.
Заслуживает внимания предложенная в последнее время и на первый взгляд свободная от этих субъективных просчетов классификация запахов Крокера и Хендерсона. Она основана на выделении 4 основных запахов: ароматного, кислого, жженого и каприлового (в переводе с латинского – «козлиного») и 4 типов отвечающих им обонятельных рецепторов.
Согласно их теории любой запах рассматривается как смесь четырех основных запахов в различных соотношениях. Для сложного запаха интенсивность каждого из основных запахов дается цифрами от 0 до 8, так что все запахи могут быть представлены четырехзначными числами от 0001 до 8888. Следовательно, по этой системе можно обозначить лишь 8888 запахов, хотя сам Крокер констатировал, что «существуют сотни тысяч различных запахов». Практическая ценность классификации Крокера-Хендерсона в том, что по ней хоть каким-то образом можно систематизировать описание запахов.
Упомянем еще одну довольно интересную классификацию, так называемую «обонятельную призму» Хенинга, предложенную им в 1924 году. По системе X. Хенинга все обонятельные ощущения графически изображены в виде призмы, на углах которой обозначены шесть основных обонятельных ощущений: цветочный, фруктовый, пряный, смолистый и пригорелый. Хенинг считал, что все запахи, которые не могут быть прямо отнесены к одному из перечисленных шести классов, должны были занять в этой призме положение на ребрах, на плоскости или внутри ее, в зависимости от того, со сколькими и с какими классами обнаруживалось у них сходство.
Основной недостаток системы Хенинга заключался в том, что он построил свою схему обонятельных ощущений по аналогии со схемами цветовых или вкусовых ощущений, в то время как выделить основные обонятельные ощущения пока никому не удавалось.
Приходится признать, что мы пока еще не обладаем научно обоснованной системой классификации запахов. Несмотря на огромные достижения химии и физиологии, этот вопрос остается открытым. По-видимому, создать четкую и стройную систему классификации запахов будет возможно только тогда, когда будет создана единая, научно обоснованная теория обоняния.
Рассмотрим и этот вопрос, но для начала познакомимся с анатомией обонятельного анализатора.
Обонятельные функции несет только участок слизистой, находящийся в области верхних носовых ходов и занимающий площадь примерно в 5 квадратных сантиметров (по 2,5 квадратного сантиметра в каждом носовом ходе). Обонятельные клетки имеют форму веретена или бокала с двумя отростками – периферическим и центральным. Периферические доходят до поверхности слизистой оболочки и заканчиваются булавовидными утолщениями, на которых сидят несколько ресничек. У человека, как и других высших животных, обонятельный эпителий покрыт тончайшей жировой пленкой, так называемой «ольфактивной (обонятельной) мембраной». Булавовидные утолщения наружных отростков. обонятельных клеток лежат либо на этой мембране, либо под ней.
Благодаря подвижности шеек, на которых сидят обонятельные булавы, они способны подниматься на поверхность ольфактивной мембраны и вступать в контакт с пахучим веществом или же, погружаясь в глубь эпителия, от этого контакта освобождаться.
Центральные отростки обонятельных клеток образуют тонкие нити, которые, проникая через «ситовидную пластинку» крыши полости носа, вступают в полость черепа. Эти волокна в отличие от прочих нервов не образуют единого ствола, а проходят в виде нескольких (до 20) тонких нитей через отверстия ситовидной пластинки. На нижней поверхности лобной доли головного мозга они сходятся, образуя утолщения – обонятельные луковицы, которые переходят сзади в обонятельный нерв, волокна которого вступают в вещество мозга. О корковых центрах обонятельного анализатора мы уже говорили в начале главки.
Итак, мы познакомились с анатомией обонятельной системы, но это не продвинуло нас в решении вопроса, почему мы чувствуем запахи.
Впервые ответ на этот вопрос попытался дать 2000 лет назад римский поэт Лукреций Кар в своей поэме «О природе вещей». Он думал, что не нёбе имеются маленькие поры различной величины и формы. Каждое пахучее вещество, говорил он, испускает мельчайшие «молекулы» определенной формы, и запах ощущается тогда, когда эти молекулы входят в поры на нёбе. По-видимому, опознание каждого запаха зависит от того, к каким порам подходят его молекулы.
С тех пор было предложено порядка 30 теорий. Наибольшую дискуссию вызывал вопрос, должны ли молекулы пахучего вещества приходить в контакт с рецепторами или же оно излучает волны, которые и раздражают рецепторы. Вследствие этого все теории разделились на контактные и волновые.
Особое распространение волновые теории получили в XVIII веке, по аналогии с волновой теорией света и волновой теорией слуха. Сторонники этой теории приводили в качестве аргумента феноменальную способность насекомых различать запахи на огромных расстояниях. Известно, что самец тутового шелкопряда может ощущать запах самки на расстоянии до 10 километров. Трудно предположить, что мельчайшие молекулы вещества могут переноситься на такие расстояния. Буревестники, глупыши и альбатросы чувствуют запах рыбы с расстояния более трех километров, а некоторые акулы способны ощущать запах крови, если ее концентрация в воде составляет одну миллионную долю процента.
Но сейчас от волновых теорий в основном отказались все исследователи. Объясняется это тем, что волновая теория противоречит двум основным свойствам запаха:
запах не может распространяться в безвоздушной среде
вещества с запахом должны быть летучи.
Такое вещество, как железо, при обычных температурах ничем не пахнет, потому что с его поверхности не происходит испарения молекул. Следовательно, запах обусловлен не волнами, испускаемыми этими веществами, а молекулами самого пахучего вещества.
И все-таки сторонники волновых теорий, несмотря на столь сокрушительные аргументы, до сих пор не сложили оружия. Особого упоминания заслуживает теория Бека и Милеса. В ней предполагается, что орган обоняния подобен маленькому инфракрасному спектрофотометру, производящему инфракрасное излучение и замеряющему его поглощение молекулами, находящимися в самом органе обоняния. Экспериментальное подтверждение этой теории содержало интересные факты. Так, было доказано, что пчелы могут чувствовать запах меда, даже если он помещен в запаянный контейнер, который, однако, пропускает инфракрасное излучение.
Если теория верна, это значило бы, что вещества с запахом, запаянные в полиэтилен и помещенные в нос, должны вызывать обонятельные ощущения, поскольку полиэтилен пропускает большую часть инфракрасного излучения. Но эксперименты на человеке показали, что в таких условиях нет никакого ощущения запаха. Поскольку инфракрасное излучение – тепловая энергия, поглощение его молекулами пахучего вещества будет происходить только в том случае, если его температура ниже, чем температура человеческого тела. Это также было опровергнуто.
Последние сообщения печати о том, что крысы могут чувствовать рентгеновское излучение при помощи органов обоняния, ни в коей мере не оживляют волновую теорию, а только показывают, что изучение обоняния должно учитывать влияние радиации на обонятельные рецепторы.
Поэтому все наши дальнейшие рассуждения будут касаться контактных теорий обоняния, и только их. Контактные теории, в свою очередь, делятся на две подгруппы в зависимости от того, химическим или физическим путем предположительно воздействуют контактирующие молекулы на обонятельные клетки.
Теории физического взаимодействия молекул пахучего вещества и органов обоняния в основном рассматривают внутримолекулярные колебания молекул веществ, воздействующих на рецепторы. Наиболее показательной в этом отношении является вибрационная теория Дисона – Райта.
Еще в 1937 году Г.М. Дисон сформулировал три необходимых условия пахучести вещества: летучесть, растворимость и внутримолекулярные колебания, которые дают пик в спектре Рамана в области 3500...1400 см–1. Он предположил, что колебательные частоты молекул могут быть оценены, исходя из спектра Рамана. Основываясь на известных, ограниченных еще в то время данных, Дисон считал, что область 3500...1400 см–1 – это частоты, чувствительные для обонятельной зоны. Поскольку слух и зрение включают восприимчивость к колебаниям определенной частоты, весьма логично, казалось бы, построить теорию запаха по аналогии. Хотя в то время теория и привлекла внимание, но была быстро забыта, поскольку не было обнаружено связи между колебаниями в области 3500...1400 см–1 и запахом.
Однако в 1956 году теория Дисона вновь была поднята Райтом. Райт полагал, что основная идея вибрационных частот, к которым восприимчивы обонятельные рецепторы, верна, но Дисон неправильно выбрал интервал частот. Известно, что результирующее поглощение сложного колебания молекулы в целом лежит в области низких частот, и поэтому Райт предложил в качестве обонятельной зону инфракрасных частот – от 500 до 50 см–1. Согласно этой теории колебательные частоты определяют качество запаха, тогда как летучесть, способность к адсорбции (поглощению растворимость – его интенсивность. Считается, что все молекулы обонятельного эпителия находятся в состоянии электронного возбуждения с запрещенным переходом в основное состояние. Молекулы пахучего вещества комбинируются с молекулами обонятельного эпителия (причем с определенным соответствием колебательных частот меняют частоту колебаний молекул эпителия и стимулируют возвращение возбужденной молекулы в исходное состояние. Для объяснения разнообразных запахов должно быть несколько типов клеток обонятельного эпителия.
Основываясь на том, что нет примеров различия запахов оптических изомеров, Райт утверждал, что в основном в процессе обоняния играет роль физическое, а не химическое взаимодействие. Легкие различия в запахе некоторых оптических изомеров он относил к разной степени частоты колебаний. Изменение качества запаха при разведении, считал Райт, вероятно, происходит потому, что он состоит из нескольких более простых, имеющих различные пороговые значения, а при низкой концентрации фиксируются только определенные компоненты.
В качестве экспериментальных подтверждений своей теории Райт приводил следующие: соединения, обладающие запахом горького миндаля, имеют сходные низкочастотные спектры; у синтетического мускуса есть линии поглощения в дальней инфракрасной области, где у других, немускусных соединений, их нет, и, наконец, наблюдается корреляция между низкочастотными колебаниями и биологической активностью полового притяжения насекомых.
Вибрационная теория подвергалась справедливой критике, в особенности гипотеза о возбуждении электронов обонятельного эпителия. Достаточно привести такой пример: изотопные молекулы имеют одинаковый запах, хотя их колебательные частоты очень разнятся. Но сам факт, что к вибрационной теории вновь вернулись после 20-летнего забвения, говорит о том, что в основе ее лежит рациональное зерно. Может быть, при более детальной разработке и более солидной экспериментальной базе к ней обратятся и в третий раз.
Что же утверждают сторонники химических контактных теорий? В течение многих лет химики эмпирическим путем синтезировали огромное количество пахучих веществ как для парфюмерии, так и для своих собственных исследований обоняния, но вместо того, чтобы пролить свет на свойства, от которых зависит запах, это только увеличивало путаницу. Было открыто лишь несколько общих принципов. Например, добавление боковой ветви к прямой цепи углеродных атомов весьма усиливает запах. Сильный запах оказался также свойственным молекулам некоторых спиртов и альдегидов, содержащих от четырех до восьми углеродных атомов. Однако чем больше химики анализировали химическое строение пахучих веществ, тем больше возникало загадок. С точки зрения химического состава и структуры эти вещества поражают отсутствием какой-либо закономерности.
Но, как это ни парадоксально, само это отсутствие закономерности стало своего рода закономерностью. Например, два оптических изомера – идентичные во всех отношениях молекулы, кроме того, что одна является зеркальным отражением другой, – могут пахнуть по-разному. В веществах, молекулы которых содержат бензольное кольцо из шести углеродных атомов, изменение положения группы атомов, связанных с кольцом, может резко изменить запах, тогда как у соединений, молекулы которых включают большое кольцо из 14...19 атомов, такого рода перегруппировка заметного изменения их запаха не вызывает. Эти факты привели химиков к мысли о том, что, возможно, основным фактором, определяющим запах, является общая геометрическая форма молекулы, а не какая-либо деталь состава или структуры вещества.
В 1949 году Р. Монкрифф оформил эти идеи, предложив гипотезу, сильно напоминавшую догадку Лукреция 2000-летней давности. Монкрифф предположил, что обонятельная система построена из рецепторных клеток немногих типов, каждый из которых воспринимает отдельный «первичный» запах, и что пахучие молекулы оказывают свое действие при точном совпадении их формы с формой «рецепторных участков» этих клеток. Он предположил, что существует от 4 до 12 типов рецепторов, каждый из которых отвечает основному запаху. Его гипотеза была новым приложением концепции «ключа и замка», которая оказалась плодотворной для объяснения взаимодействия ферментов с их субстратами, антител с антигенами, молекул ДНК с молекулами РНК.
Дж. Эймур развил и детализировал теорию Р. Монкриффа. Потребовалось два усовершенствования: во-первых, установить, сколько существует видов рецепторов, и во-вторых, определить размеры и форму каждого из них. Для определения количества видов рецепторов Эймур установил число основных запахов, считая, что каждый из них отвечает форме рецептора. Это было достигнуто при объединении 600 соединений в группы на основе сходности запаха. На основании частоты встречающихся запахов удалось выделить 7 запахов, которые можно рассматривать как первичные.
При смешивании первичных запахов в определенных пропорциях можно получить любой известный запах. Молекулы важнейших запахов могут совпасть только с одним видом рецепторов, тогда как молекулы сложных запахов должны подходить двум или даже большему числу видов рецепторов. Поэтому важнейшие запахи в чистом виде встречаются реже, чем сложные.
Чтобы воспринять семь первичных запахов, в носу, согласно теории Эймура, должно быть семь различных типов обонятельных рецепторов. Ученый представлял рецепторные участки в виде ультрамикроскопических щелей или впадин в мембране нервного волокна, каждая из которых имеет своеобразную форму и величину. Предполагалось, что молекулы определенной конфигурации «вписываются» в каждый из этих участков, подобно тому, как штеккер входит в гнездо.
Следующей проблемой было изучение формы семи рецепторных участков. Оно началось с исследования формы молекул различных пахучих веществ с помощью методов современной стереохимии. Оказывается, используя дифракцию рентгеновских лучей, инфракрасную спектроскопию, электронно-зондовый анализ и целый ряд других методов, можно построить трехмерную модель молекулы.
Когда таким образом были построены молекулы всех соединений, обладающих камфарным запахом, оказалось, что все они имеют примерно одинаковую округлую форму и диаметр, равный семи ангстремам. Это означало, что рецепторный участок для камфарных соединений должен иметь форму полукруглой чаши такого же диаметра.
Таким же способом были построены и модели других «пахучих» молекул. Выяснилось, что мускусный запах характерен для молекул дискообразной формы с диаметром около 10 ангстрем. Приятный цветочный запах вызывается молекулами дискообразной формы с гибким хвостом, как у воздушного змея. Прохладным мятным запахом обладают молекулы клинообразной формы. Эфирный запах обязан своим происхождением палочковидным молекулам. В каждом из этих случаев рецепторный участок на нервном окончании, по-видимому, имеет форму и величину, соответствующую форме и величине молекул.
В настоящее время наиболее признана стереохимическая теория обоняния Монкриффа – Эймура. Она прошла целый ряд экспериментальных проверок, доказавших правильность ее основных положений. Эймур синтезировал несколько молекул определенных форм, и все они обладали предсказанным запахом.
Оставить комментарий
Имя или ник:
Комментарий: